Хоружая, Вера Захаровна — различия между версиями

Материал из Витебская энциклопедии
Перейти к: навигация, поиск
(Память)
(не показана одна промежуточная версия этого же участника)
Строка 23: Строка 23:
 
== Витебское подполье ==
 
== Витебское подполье ==
  
В августе 1942 года Вера Хоружая во главе группы подпольщиков, несколько месяцев проходивших подготовку в Москве, отправляется в Витебск для создания подпольного партийного центра. По документам она проходила как Анна Сергеевна Корнилова. В качестве псевдонима взяла имена детей и фамилию мужа.<br>
+
В августе 1942 года Вера Хоружая во главе женской группы, несколько месяцев проходившей подготовку в Москве, отправляется в Витебск для создания подпольного партийного центра. По документам она проходила как Анна Сергеевна Корнилова. В качестве псевдонима взяла имена детей и фамилию мужа.<br>
Группа В. 3. Хоружей состояла из 18 человек. Через «[[Витебские ворота]]» они прибыли в район торфопредприятия «XX лет Октября», где находилась база партизанского отряда М. Ф. Бирюлина. В группу входили: товарищ Хоружей по подпольной работе в Западной Белоруссии, член КПЗБ Софья Сергеевна Панкова («Антонина Заско»); витеблянка-коммунистка Евдокия Суранова («Мария Петровская»); учительницы А. П. Иванькова и М. Ф. Исакова; Тоня Ермакович («Зинаида Воробьева»), Женя Иванова, Лиза Добротина, Мария Яцко, Ефросинья Трусова и другие. Никто из них, за исключением Веры Хоружей и Софьи Панковой, не имел опыта подпольной работы.
+
Группа В. 3. Хоружей состояла из 18 человек. Через «[[Витебские ворота]]» они прибыли в район торфопредприятия «XX лет Октября», где находилась база партизанского отряда [[Бирюлин, Михаил Фёдорович|'''М. Ф. Бирюлина''']]. В группу входили: товарищ Хоружей по подпольной работе в Западной Белоруссии, член КПЗБ Софья Сергеевна Панкова («Антонина Заско»); витеблянка-коммунистка Евдокия Суранова («Мария Петровская»); учительницы А. П. Иванькова и М. Ф. Исакова; Тоня Ермакович («Зинаида Воробьева»), Женя Иванова, Лиза Добротина, Мария Яцко, Ефросинья Трусова и другие. Никто из них, за исключением Веры Хоружей и Софьи Панковой, не имел опыта подпольной работы.
  
 
27 сентября 1942 года партизанская связная Клавдия Болдачева (Щадурская) — «Береза» — провела в Витебск Суранову и Ермакович. Суранова остановилась у своих родственников Воробьевых по улице Тракторной, 4.
 
27 сентября 1942 года партизанская связная Клавдия Болдачева (Щадурская) — «Береза» — провела в Витебск Суранову и Ермакович. Суранова остановилась у своих родственников Воробьевых по улице Тракторной, 4.
Строка 31: Строка 31:
 
Вместе с Сурановой она остановилась в семье Воробьевых. Эта семья состояла из семидесятитрехлетней Марии Игнатьевны Воробьевой, ее сына Василия С. Воробьева (1909 г.р., до войны директор витебского хлебозавода, хозяин явочной квартиры), его жены Агафьи Максимовны и их двоих детей. Вместе с ними жила вторая невестка  — Анна Васильева, а рядом, в доме 4а, жила дочь бабушки Маши — 3. С. Воробьева-Антонова с мужем Сергеем Даниловичем и дочерью Валентиной. Оба дома находились на одном приусадебном участке.
 
Вместе с Сурановой она остановилась в семье Воробьевых. Эта семья состояла из семидесятитрехлетней Марии Игнатьевны Воробьевой, ее сына Василия С. Воробьева (1909 г.р., до войны директор витебского хлебозавода, хозяин явочной квартиры), его жены Агафьи Максимовны и их двоих детей. Вместе с ними жила вторая невестка  — Анна Васильева, а рядом, в доме 4а, жила дочь бабушки Маши — 3. С. Воробьева-Антонова с мужем Сергеем Даниловичем и дочерью Валентиной. Оба дома находились на одном приусадебном участке.
  
Несмотря на длительную московскую подготовку, выяснилось, что у членов группы Хоружей неправильно оформленны документы и фактически, они оказались на нелегальном положении, хотя изначально предполагалось, что они откроют в Витебске швейную мастерскую.
+
Несмотря на длительную московскую подготовку, выяснилось, что у членов группы Хоружей неправильно оформленны документы и фактически, они оказались на нелегальном положении, хотя изначально предполагалось, что женщины откроют в Витебске швейную мастерскую.
  
 
{{начало цитаты|источник=[http://militera.lib.ru/memo/russian/kalinin_pz/08.html Хоружая про обстановку в Витебске в октябре 1942 года]}}В городе мужчин много, потому что плохо была проведена мобилизация и потому что многие вернулись из армии домой. Очень много вернулось из плена.{{конец цитаты}}
 
{{начало цитаты|источник=[http://militera.lib.ru/memo/russian/kalinin_pz/08.html Хоружая про обстановку в Витебске в октябре 1942 года]}}В городе мужчин много, потому что плохо была проведена мобилизация и потому что многие вернулись из армии домой. Очень много вернулось из плена.{{конец цитаты}}
Строка 41: Строка 41:
  
 
4 декабря 1942 года группу Хоружей расстреляли. Предположительно, на территории [[5-й полк (концлагерь)|концлагеря «Пятый полк»]] или в [[Тулово|Иловском овраге]]. <br />
 
4 декабря 1942 года группу Хоружей расстреляли. Предположительно, на территории [[5-й полк (концлагерь)|концлагеря «Пятый полк»]] или в [[Тулово|Иловском овраге]]. <br />
Сведения косвенные, дата казни основывается на позднейшем рассказе Анны Степановны Киташевой (1923 г. р.), которая 2 декабря 1942 года была арестована и 3 декабря помещена в одну из камер в [[Музей патриотов Витебщины|подвалах С]]Д. <br />
+
Сведения косвенные, дата казни основывается на позднейшем рассказе Анны Степановны Киташевой (1923 г. р.), которая 2 декабря 1942 года была арестована и 3 декабря помещена в одну из камер в [[Музей патриотов Витебщины|подвалах С]]Д. Предполагается, что неподвижно лежавшая в камере женщина, за сутки не проронившая ни слова, и была Вера Захаровна, причем в камере царила полная темнота и рассказ записывался через много лет, после тех нескольких совместных часов в подвале.
  
 
{{начало цитаты|источник=Рассказ Киташевой по книге «Витебское подполье» (1974)}}Камеру окутывал полнейший мрак. Лишь изредка вспыхивала тусклая лампочка, когда кого-то вызывали на допрос или приносили еду. В эти минуты можно было рассмотреть своих соседей, выбрать более удобное местечко. Из обитателей камеры внимание Ани Киташевой привлекла женщина, которую называли учительницей. За сутки «учительница» не произнесла ни одного слова, но часто просила пить. Воду в консервной банке ей подавала подруга, одетая во все темное, с черными короткими волосами и редкими зубами. «Учительница» была женщина средних лет, очень худая, с тонкой длинной шеей. Волосы у нее были светлые, короткие, с легкими завитушками на лбу. На ней была темная юбка и желтоватая кофточка. Подруга выглядела старше, но выделялась своей подвижностью, несмотря на следы серьезных побоев. 4 декабря 1942 г., примерно в пять шесть часов утра начали вызывать по фамилиям и по одному быстро выводить во двор. В камере осталась только А. Киташева. Вскоре всех оставшихся в камерах узников вызвали в коридор и заставили сортировать одежду, сваленную тут же в огромную кучу. Среди многочисленных вещей А. С. Киташева обнаружила знакомую одежду, в том числе бусы женщины, сидевшей с ней рядом в камере. Судьба забранных утром людей не вызывала сомнений.{{конец цитаты}}
 
{{начало цитаты|источник=Рассказ Киташевой по книге «Витебское подполье» (1974)}}Камеру окутывал полнейший мрак. Лишь изредка вспыхивала тусклая лампочка, когда кого-то вызывали на допрос или приносили еду. В эти минуты можно было рассмотреть своих соседей, выбрать более удобное местечко. Из обитателей камеры внимание Ани Киташевой привлекла женщина, которую называли учительницей. За сутки «учительница» не произнесла ни одного слова, но часто просила пить. Воду в консервной банке ей подавала подруга, одетая во все темное, с черными короткими волосами и редкими зубами. «Учительница» была женщина средних лет, очень худая, с тонкой длинной шеей. Волосы у нее были светлые, короткие, с легкими завитушками на лбу. На ней была темная юбка и желтоватая кофточка. Подруга выглядела старше, но выделялась своей подвижностью, несмотря на следы серьезных побоев. 4 декабря 1942 г., примерно в пять шесть часов утра начали вызывать по фамилиям и по одному быстро выводить во двор. В камере осталась только А. Киташева. Вскоре всех оставшихся в камерах узников вызвали в коридор и заставили сортировать одежду, сваленную тут же в огромную кучу. Среди многочисленных вещей А. С. Киташева обнаружила знакомую одежду, в том числе бусы женщины, сидевшей с ней рядом в камере. Судьба забранных утром людей не вызывала сомнений.{{конец цитаты}}
Строка 77: Строка 77:
 
Файл:Skver.jpg|Сквер имени Веры Хоружей
 
Файл:Skver.jpg|Сквер имени Веры Хоружей
 
Файл:Skver2.jpg|Сквер разбитый на месте Богословского кладбища.
 
Файл:Skver2.jpg|Сквер разбитый на месте Богословского кладбища.
Файл:Skver Ver Xor.jpg|Сквер имени Веры Хоружей на улице Веры Хоружей. На самом деле, это распаханное после победы над фашистами '''Богословское кладбище'''.
+
Файл:Skver Ver Xor.jpg|Сквер имени Веры Хоружей на улице Веры Хоружей.  
 
</gallery>
 
</gallery>
  

Версия 23:20, 6 апреля 2019

VZ Khoruzhaya.jpg

Ве́ра Заха́ровна Хору́жая (14 [27] сентября 1903, Бобруйск — 4 декабря 1942 год, Витебск) — белорусская подпольщица. Секретарь ЦК Коммунистического союза молодёжи Западной Белоруссии. Герой Советского Союза.

Биография

Родилась в семье полицейского[1]. Семья переехала в Мозырь, там в 1919 году она окончила единую трудовую школу II ступени.
С 16 лет на комсомольской работе. В 1921 году, в 18 лет, стала членом коммунистической партии (большевиков) Белоруссии.

С апреля 1923 в ЦК КСМБ зам. зав. политпросветотделом, потом редактором комсомольской газеты «Малады араты».
С февраля 1924 года на подпольной работе в Польше — с июня 1924 года (в 21 год) секретарь подпольного ЦК комсомола, член ЦК КП Западной Белоруссии и ЦК комсомола Польши. Арестована через год, 15 сентября 1925 и приговорена к восьми годам лишения свободы. Обменена на советского политзаключенного ксёндза и в 1932 году вернулась в СССР. В 1930 году, заочно, была награждена орденом Трудового Красного Знамени. После освобождения стала работать в Москве в исполкоме Коминтерна.

В 1935 году выслана в Казахстан на «Балхашстрой», где работала в горкоме завполитмассовым отделом и заведующей Домом партпросвещения.
10 августа 1937 года арестована по доносу мужа. Два года находилась в Минской внутренней тюрьме НКВД. После двухдневного заседания суда, 15 августа 1939 года оправдана.

В октябре 1939 года восстановлена в партии. С 1940 года работала в горкоме партии в Телеханах, а затем в Пинском обкоме.

С началом войны четырехлетнюю дочь вместе с сестрой и другими родственниками отправляет в Пензу, а сама с мужем Сергеем Корниловым, партийным работником, осталась в партизанском отряде В. З. Коржа.
Вскоре мужа убили, беременная Вера Хоружая перебралась через линию фронта. 5 октября 1941 года в г. Скопине Рязанской области родила сына Сергея. Три дня 25—28 ноября 1941 года Скопин был под властью немцев и все Хоружие эвакуировались в село Усть-Буба, Сивенского района, Молотовской области. (ныне, Пермского края)
Уже в декабре, работая в колхозе счетоводом и имея на руках двухмесячного сына и четырехлетнюю дочь, Хоружая пишет секретарю ЦК КП(б)Б Пантелеймону Пономаренко: «Я… невыносимо томлюсь от мысли, что в такие грозные дни, когда фашистские изверги терзают и топчут родную мою Белоруссию… остаюсь в резерве….»

Н. Деева, сестра В. Хоружей:

13 февраля в ответ на письма Вера получила из ЦК. КП(б)Б приглашение ехать в Москву. Когда она сообщила мне о своем решении ехать, я была ошеломлена и сказала ей: «Вера, ты прежде всего мать, как же ты можешь оставить детей? Сереже только 4 месяца, Анечке — 5 лет». А она мне в ответ: «Нет, я прежде всего член партии, и партии я сейчас нужна там. Ты пойми, не могу я сидеть здесь со своими двумя детьми, в то время когда там гибнут каждый день сотни, тысячи таких же детей! Здесь вы справитесь и без меня, вам помогут, о вас позаботятся. Вот кончится война, я приеду, и тогда заживем!» И я поняла ее, мне даже стало совестно, что не поняла ее сразу. «Что ж, — сказала я ей, — если так нужно — поезжай. О детях не беспокойся. Сережу я могу кормить грудью, ведь моя Наташенька уже большая, будем подкармливать его молоком».

С марта 1942 года В. Хоружая работает в аппарате ЦК КП(б)Б в Москве.

Витебское подполье

В августе 1942 года Вера Хоружая во главе женской группы, несколько месяцев проходившей подготовку в Москве, отправляется в Витебск для создания подпольного партийного центра. По документам она проходила как Анна Сергеевна Корнилова. В качестве псевдонима взяла имена детей и фамилию мужа.
Группа В. 3. Хоружей состояла из 18 человек. Через «Витебские ворота» они прибыли в район торфопредприятия «XX лет Октября», где находилась база партизанского отряда М. Ф. Бирюлина. В группу входили: товарищ Хоружей по подпольной работе в Западной Белоруссии, член КПЗБ Софья Сергеевна Панкова («Антонина Заско»); витеблянка-коммунистка Евдокия Суранова («Мария Петровская»); учительницы А. П. Иванькова и М. Ф. Исакова; Тоня Ермакович («Зинаида Воробьева»), Женя Иванова, Лиза Добротина, Мария Яцко, Ефросинья Трусова и другие. Никто из них, за исключением Веры Хоружей и Софьи Панковой, не имел опыта подпольной работы.

27 сентября 1942 года партизанская связная Клавдия Болдачева (Щадурская) — «Береза» — провела в Витебск Суранову и Ермакович. Суранова остановилась у своих родственников Воробьевых по улице Тракторной, 4.

1 октября 1942 года Ермакович провела в город Хоружую.
Вместе с Сурановой она остановилась в семье Воробьевых. Эта семья состояла из семидесятитрехлетней Марии Игнатьевны Воробьевой, ее сына Василия С. Воробьева (1909 г.р., до войны директор витебского хлебозавода, хозяин явочной квартиры), его жены Агафьи Максимовны и их двоих детей. Вместе с ними жила вторая невестка — Анна Васильева, а рядом, в доме 4а, жила дочь бабушки Маши — 3. С. Воробьева-Антонова с мужем Сергеем Даниловичем и дочерью Валентиной. Оба дома находились на одном приусадебном участке.

Несмотря на длительную московскую подготовку, выяснилось, что у членов группы Хоружей неправильно оформленны документы и фактически, они оказались на нелегальном положении, хотя изначально предполагалось, что женщины откроют в Витебске швейную мастерскую.

Хоружая про обстановку в Витебске в октябре 1942 года:

В городе мужчин много, потому что плохо была проведена мобилизация и потому что многие вернулись из армии домой. Очень много вернулось из плена.


В своих донесениях Вера Хоружая в основном описывала результаты налетов на город советской авиации и диверсии других подпольщиков. Последнее послание датировано 6 ноября 1942 года. Через неделю, 13 ноября, к ней на связь были посланы Софья Панкова и Клавдия Болдачева («Береза»). Прошел условленный срок, но они не возвращались. 26 ноября 1942 года в город направляется А. П. Иванькова. Здесь она узнала, что: В. 3. Хоружая, Евдокия Суранова, Софья Панкова, Клавдия Болдачева и Воробьевы, всего восемь человек, 13 ноября 1942 года арестованы. После ареста освободили только Анну Васильеву.

В тюрьме по Суражскому шоссе они пробыли пять дней, а 18 ноября 1942 года все были переданы в СД на Успенку (дом №7 по ул. Крылова). Сначала сидели все вместе, но после первого допроса Веру Хоружую, Софью Панкову (1902 г.р.) и Евдокию Суранову (1907 г.р.) пересадили в отдельную камеру, изолировав от семьи Воробьевых и связной Клавы Болдачевой.

4 декабря 1942 года группу Хоружей расстреляли. Предположительно, на территории концлагеря «Пятый полк» или в Иловском овраге.
Сведения косвенные, дата казни основывается на позднейшем рассказе Анны Степановны Киташевой (1923 г. р.), которая 2 декабря 1942 года была арестована и 3 декабря помещена в одну из камер в подвалах СД. Предполагается, что неподвижно лежавшая в камере женщина, за сутки не проронившая ни слова, и была Вера Захаровна, причем в камере царила полная темнота и рассказ записывался через много лет, после тех нескольких совместных часов в подвале.

Рассказ Киташевой по книге «Витебское подполье» (1974):

Камеру окутывал полнейший мрак. Лишь изредка вспыхивала тусклая лампочка, когда кого-то вызывали на допрос или приносили еду. В эти минуты можно было рассмотреть своих соседей, выбрать более удобное местечко. Из обитателей камеры внимание Ани Киташевой привлекла женщина, которую называли учительницей. За сутки «учительница» не произнесла ни одного слова, но часто просила пить. Воду в консервной банке ей подавала подруга, одетая во все темное, с черными короткими волосами и редкими зубами. «Учительница» была женщина средних лет, очень худая, с тонкой длинной шеей. Волосы у нее были светлые, короткие, с легкими завитушками на лбу. На ней была темная юбка и желтоватая кофточка. Подруга выглядела старше, но выделялась своей подвижностью, несмотря на следы серьезных побоев. 4 декабря 1942 г., примерно в пять шесть часов утра начали вызывать по фамилиям и по одному быстро выводить во двор. В камере осталась только А. Киташева. Вскоре всех оставшихся в камерах узников вызвали в коридор и заставили сортировать одежду, сваленную тут же в огромную кучу. Среди многочисленных вещей А. С. Киташева обнаружила знакомую одежду, в том числе бусы женщины, сидевшей с ней рядом в камере. Судьба забранных утром людей не вызывала сомнений.

Воспоминания Анны Киташевой:

Молодой парень Владимир (или Василий?) с Марковщины первым подошел ко мне, когда я сидела на параше и навзрыд плакала. Он меня потащил к себе, где я легла с ним и этой женщиной из Старого Села. Они меня очень хорошо приютили. - Эта женщина даже накрыла меня свои ватнем одеялом. Придавал Анне сил пример женщины (как выяснилось через много лет, это была Хоружая), лежавшей в почти бессознательном состоянии.
Позднее гитлеровцы заставили Анну с её новым соседом сортировать одежду расстрелянных

В своих воспоминаниях А. Киташева так же рассказывает, как из руднянского концлагеря «Гранки» их под конвоем фашисты водили в ближайшую деревню, чтобы они просили продукты у местных жителей, как её из концлагеря привезли в СД и после допроса, дав подписать протокол, отпустили

Оценка подпольной группы Веры Хоружей

Первоначально результат миссии группы Хоружей расценивался, как провальный, т. к. ни одну из поставленных задач они не выполнили: не смогли организовать в Витебске централизованное подполье, не смогли объединить разрозненных советских патриотов и сами через шесть недель оказались арестованными. Об этой, как одной из многих неудачных засылок диверсионных групп постарались забыть.
О Вере Хоружей вспомнили только через 17 лет к пятнадцатилетию Победы. То что группу Хоружей расстреляли после жестоких допросов стали расценивать, как подвиг партработника.

В популяризации подвига Хоружей сыграл роль и литературный талант Веры Захаровны, её богатый журналисткий опыт.
25 ноября 1959 года главная советская газета «Правда» опубликовала ее витебские донесения, которые были проникнуты патриотизмом и переживаниями советских людей, оказавшихся на оккупированных территориях. Это имело важное идеологическое значение для определенного переосмысления оценки советских граждан проживавших в немецком тылу[2].

Память

17 мая 1960 года В. З. Хоружей присвоено звание Героя Советского Союза.
В честь её переименовали Тракторную улицу, на которой она жила полтора витебских месяца; на доме №19 в 1968 году установлена мемориальная доска.
Её имя присвоено средней школе №19.
29 сентября 1973 на Московском проспекте перед зданием средней школы №31 установлен памятник Вере Хоружей.
В 1973 году Троллейбусная улица переименована в улицу Софьи Панковой.
На месте Богословского кладбища был устроен сквер, названный в честь Веры Хоружей.

См. также

Галерея

Примечания

  1. Отец мой до 1908 г. служил в полиции, потом был уволен и после нескольких лет безработицы стал работать десятником по осушке болот. После Октябрьской революции служил в различных учреждениях; в 1940 году умер. Мать моя домохозяйка. Имею брата агронома, работает на Всесоюзной сельхозвыставке, и 2 сестер. Одна из них работает учительницей в Рязанской обл. и другая старшей медсестрой в Москве. (Из автобиографии Хоружей, написанной 29 декабря 1940 года)
  2. До конца 1980-х в официальных анкетах был вопрос о проживании на оккупированной территории

Источники